В XIII веке мир столкнулся с бедствием невиданных масштабов. Бесчисленные толпы монголов и татар хлынули из Центральной Азии в разные стороны, неся с собой смерть и разрушения всем землям и народам, на которых они обрушивались. (Монголы и примкнувшие к ним тюрские племена изначально были многобожниками-шаманитами, хотя сам Чингис-хан по определению современников был вообще безбожником [См. Ала ад-дин Джувейни; «Тарихи джахангушай» раздел 2] и в своей Ясе приказал «не выказывать предпочтения какой либо из них (религий)» [Такиюддин Макризи; «Китаб ассулук ли марифат дуваль аль-мулюк», разд. II.] Цитировано по: Тизенгаузен; «Сборник материалов, относящихся к истории Золотой Орды». Академик Бартольд считал такой подход своеобразной «религиозной тактикой» по удержанию в подчинении порабощенных народов.)
Большинство завоеванных стран оказались под непосредственным управлением монгольских чиновников и наместников, аборигенная же знать при этом сразу истреблялась или изгонялась. Всякое сопротивление топилось в крови.
В числе захваченных ими стран оказался и средневековый Ширван. (Восточные авторы называли Ширван «благословенной землей, где проживают сунниты и который испокон веков является источником знаний и краем ученых. Из этой области распространялись на всю страну знания». [Цитата взята из «Каиме» Бедреддинзаде]). Формально Ширван после завоевания сохранял свою территориальную целостность и даже свою самостоятельность, в нем по-прежнему правили ширваншахи из династии Кесранидов. (Кесраниды, хотя и произошли от предыдущей династии арабского происхождения Мазьядидов, но были сильно персианизированы, скрывали свои арабские корни и объявляли себя потомками сасанидских царей).
Но на деле ширваншахи были вынуждены признать себя вассалами монголов. Их власть была настолько урезана, что им даже поменяли титул с ширваншахов на меликов Ширвана. (Мелик в государстве Хулагидов означал мелкого вассального владетеля) Лучшие земли были розданы монгольской кочевой аристократии в виде военных ленов. Даже монеты в Ширване со временем стали чеканиться с именем монгольского хана. Как и везде, куда пришли монголо-татары, местные предводители общин, ученные и другие знатные и авторитетные люди, были изгнаны или уничтожены. Сбор налогов, военное командование и многое другое находилось в руках монгольских эмиров и чиновников. По данным профессора Петрушевского уцелевшая местная элита тогда оставалась «только в северной и северо-западной части страны», т. е. в труднодоступных горных районах. На всей остальной территории Ширвана безраздельно господствовали монголы.
Но это было далеко не все. После смерти Чингиз-хана его империя распалась на Улус Джучидов, более известная как Золотая Орда и Улус Хулагидов. (В Золотую Орду Ислам проник еще в 1251 году, когда брат хана Батыя Берке принял Ислам от суфийского шейха Шамс ад-Дина ал-Бахарзи, ученика Наджм ад-дина Кубра (основатель тариката Кубравийя) [Ибн Халдун; «Аль-мукаддима фи фадли ыльм ит-тарих»]. Став после Батыя ханом, Берке попытался сделать Ислам государственной религией Золотой Орды, но вскоре умер при загадочных обстоятельствах. Официальной религией Золотой Орды Ислам стал лишь в начале XIV, при ханах Узбеке и его сыне Джанибеке
Хулагиды также в массе своей были язычниками, хотя есть сведения, что сам Хулагу-хан был несторианином (течение христианства, осужденное самими христианами на Третьем Вселенском соборе в 431 году, как еретическое). Ими в 1258 годе был разорена столица Халифата Багдад, а халиф Муста’сим, (последний из Аббасидов) был казнен. В 1295 году хан Газан принял Ислам от суфийского шейха Садр ад-Дин Ибрагима Хамави и тоже сделал его государственной религией Улуса Хулагу. Однако во внешней политике как Джучиды, так и Хулагиды мало руководствовались Исламом и воевали как с мусульманами, так и с немусульманами). Ширван наряду с Арраном, Арменией, Грузией, восточной частью Малой Азии, Ираном и Месопотамией составили собой государство Хулагидов. Граница между Улусом Хулагу и Золотой Ордой проходила примерно в районе Дербента.
С первых же дней создания государства Хулагу между ним и Золотой Ордой возникло кровавое противоборство, длившееся с 1262 по 1357 гг. И все войны между этими осколками империи Чингиз-хана прошли на территории Ширвана, Аррана и Дагестана, собственно их соперничество и началось с нападения Золотой Орды на Ширван в 1262 году. Образно говоря Ширван оказался между двумя жерновами.
Все это естественно имело для Ширвана самые пагубные последствия. По словам Рашид-ад-дина «в некоторых областях, вследствие того, что они были окраинами и по ним часто проходили войска, жители совершенно были перебиты или разбежались, и земли остались лежать втуне». Он приводит такое наблюдение: страны, постоянно подвергавшиеся нападениям, настолько обезлюдели, что в них возделывалась и обрабатывалась лишь десятая часть плодородной земли, остальное было заброшено и запушено. И эта десятая часть скорее всего составляли икты – ленные владения монгольских чиновников. «Область между Ширваном и Дербентом» (В Сборнике летописей Рашид ад-Дина. (Пер. Л. К. Арендса. Том 3. с. 309.) написано так. Но здесь наверное нужно читать между «Шемахой и Дербентом») этим историком названа в числе наиболее опустошенных и обезлюдевших территорий
Но и это было не все. На востоке появился еще один претендент на «господство Вселенной» по имени Тимурленг, впереди были новые вторжения и новые опустошения. Коренное население Ширвана находилось под угрозой поголовного истребления, защищать себя у них уже не было никаких сил.
Но вся сила и мощь принадлежит Аллагьу Субгьана ва Та,аля. В этой катастрофической обстановке Аллагь Всемогущий послал им спасение.
Во второй половине XIV века державу Хулагидов сотрясли ряд восстаний, правящая династия Джелаиридов не поспевала подавлять очаги народного сопротивления, Улус переживал системный кризис. В этих условиях восстание в Ширване 1382 года увенчалось победой народа. Восставшие не только изгнали монгольскую администрацию, фактически правившую Ширваном, ими также был свержен и безвольный, совершенно бесполезный ширваншах Хушенг.
Вопрос, кто будет править Ширваном, в этот критический момент перед восставшими не стоял. Кого поставить новым ширваншахом, народом было решено заранее, причем сам претендент об этом решении восставшего народа не знал. Одержав победу, предводители восстания отправились за новым правителем. Путь же их лежал в соседнюю Шекинскую область. Тот, кого они искали, жил в одном из шекинских сел (К сожалению ни один источник не называет, в каком селе это происходило). Когда, ведя с собой как символ власти коней из шахской конюшни, представители Ширвана прибыли в нужную им деревню, они нашли того, кого искали «спящим под деревом недалеко от вспаханной земельной борозды после утомительной пахоты. Они повели себя как государевы слуги, установили над ним шатёр и стали в сторонке, дожидаясь его пробуждения, после чего приветствовали его и принесли клятву верности. Привезли его в город (Шемаху) и посадили на трон, и он завоевал страны, справедливо правил своими подданными, завоевал их сердца, проявил щедрость. Он укрепил свои позиции, получил известность и прославился» (Этот текст приводится многими современными авторами. Например Петрушевский И. П., Ашурбейли С. Б.). Звали этого человека Ибрагим, сын Мухаммеда.
Чтобы объяснить такое к нему почтение, современные историки причисляют его к династии Кесранидов и называют «обедневшим феодалом, вынужденным самому пахать землю», двоюродным братом свергнутого Хушенга, который «из страха перед двором не очень рекламировал свое происхождение», и даже «скрывающимся в одной из деревень от преследования ширваншаха».
Но серьезные исследователи не находили у него близкого родства с предыдущей династией. Известный востоковед академик Бартольд, уделивший в своих трудах много внимания и Ширвану, допускал возможным только «дальнее родство» Дербендидов с Кесранидами. Профессор Петрушевский, посвятивший шейху монографию, считал, что родство могло быть лишь в 9-том поколении, не более. А выдающийся немецкий историк академик Бернард Дорн в свое время имел возможность изучить все имеющиеся исторические источники, и по результатам их анализа он написал обстоятельное и масштабное исследование по истории ширваншахов. Никаких данных о близости шейха Ибрагима к Кесранидам или даже к предшествовавшим им Мазьядидам Дорн не нашел. По поводу происхождения основателя третьей династии ширваншахов Дорн лишь приводит одно предание, согласно которому шейх Ибрагим вел свою родословную от персидского царя Ануширвана.
Но предыдущие династии имели арабские корни и к Ануширвану никак не восходили. Поэтому и родства с ними у «шекинского землепашца» не могло быть. А между самим Ануширваном и шейхом Ибрагимом простирались почти тысяча лет. Если целью восставших было возведение в правители непременно человека царских кровей, то они могли бы найти куда более «родственного» ширваншахам претендента и куда более состоятельного; таких в Ширване должно было быть предостаточно, Кесраниды правили 355 лет (с 1027 по 1382 гг.),.
Истинная причина обращения к нему давно известна, но она не устраивала советскую историографию, не устраивает и новую, постсоветскую. Дело в том что все без исключения источники называют его шейхом Ибрагимом Дербенди, а титул «шейх» на Кавказе означал только одно – духовную особу очень высокого ранга. Этим титулом в Дагестане и Ширване награждались очень немногие лица, и как правило эти лица все были связаны с тарикатом.
И Ибрагим был шейхом, который жил праведной жизнью и как подобало истинному шейху, на жизнь себе зарабатывал своим трудом. К сожалению данных о его личности почти нет. Судя по нисбе он был уроженцем Дербента, хотя и жил в Шеки. Редкие источники, дошедшие до наших дней, рассказывают о нем в первую очередь как о выдающемся дипломате, обладающем даром влиять на собеседников и убеждать их, а также как о справедливом, мягком, спокойном, добром и готовом помочь слабым и нуждающимся правителе.
Именно ему по воле Аллагьа Субгьана ва Та,аля было суждено спасти Ширван от полного вымирания. Наладить эффективную оборону у шейха Ибрагима не было никаких возможностей, воевать, будучи пограничной территорией, необходимо было попеременно и с Золотой Ордой, и с Тимуррленгом, и со «своими» хулагидами. А силы были на исходе. В первые годы шейх Ибрагим сумел дать отпор и успешно отстоял независимость Ширвана от так же изнуренного внутренними неурядицами войска государства Хулагидов, но когда в 1385 году с севера с 90-тысячной армией вторгся Тохтамыш, ему без особого труда удалось преодолеть сопротивление и овладеть Ширваном. По сравнению с 90 тысячами захватчиков защитники Ширвана представляли собой горстку смельчаков.
Спасение нужно было искать в другом, и шейх Ибрагим нашел его, Баракат шейха проявился в предвидении ситуации, в правильных и точных с политической точки зрения шагах, в самой личности шейха, в его уме и знаниях. Сегодня, глядя со стороны, его выбор кажется естественным, но тогда даже очень мудрый и проницательный человек не смог бы безошибочно определить будущего победителя в схватке трех монгольских «орд». Шейх Ибрагим смог.
Напавший Тохтамыш в очередной раз разграбив Ширван и дойдя до Тебриза, в начале 1386 года вернулся к себе в волжские степи. Шейх не сделал при этом никаких движений.
Скоро в улус Хулагу вторгся Тимур. Как и Чингизиды, он подвергал жестокому разорению страны, через которые прошли его войска. Разгромив в нескольких сражениях хулагидов, в конце того же года войска Тимурленга появились на Кавказе и остановились на зимовку в Карабахе.
Ширван вновь стал готовиться к войне, остатки народа собрали скудные ополчения и ждали вторжения. По словам историка XV века Ибн-Арабшаха, ширванский кадий даже посоветовал новому ширваншаху «на время удалиться из страны или запереться в одной из крепостей горной части Ширвана». Но это все не спасло бы страну, наоборот, ускорил бы гибель Ширвана, что было ясно и самому шейху, и народу.
Шейх Ибрагим поступил по другому. Он приказал войско распустить. Собрав совет старейшин он объявил им свое решение отправиться в ставку Тимура. «Предпочитаю принести в жертву одного себя», сказал шейх собравшимся и поехал в Карабах.
Известен рассказ, переданный Шараф-ад-Дином Язди, о 9 видах подарков, преподнесенных им в соответствии с монгольским обычаем Тимуру, которых в каждом роде было по 9 экземпляров, и лишь рабов было 8, и что 9-м рабом шейх Ибрагим объявил себя. Но это был широко распространенный в те годы политический анекдот и поэтому не заслуживает доверия. Аналогичные рассказы приводятся средневековыми авторами и о других правителях, подчинившихся Тимуру, в частности такая же история известна например об эмире города Хорасан Али Муайаде. А в отношении шейха Ибрагима ни один другой историк кроме Язди его не подтверждает, наоборот, судя по сообщениям других авторов, шейх держал себя перед Тимуром с большим достоинством.
Достоверно известно, что шейх Ибрагим на этой встрече признал себя вассалом Тимура. Но это была как бы внешняя сторона, истинные результаты поездки в стан Тимурленга поражают самое смелое воображение.
Академик Дорн, который, как мы сказали, изучил и систематизировал все имеющиеся по этой теме документы, пишет, что Тимурленг объявил шейха Ибрагима «своим сыном» и выдал ему грамоту на правление Ширваном. Войска Тимура не только не вторглись в Ширван, но и в последующие годы, когда Тимурленг проходил через Ширван, ущерб стране бывал минимальным. За все годы пребывания в державе Тимурленга Ширван – и в этом единогласны все историки – не заплатил ему никакой дани. Шейх Ибрагим посылал Ширванские войска в помощь Тимуру в войнах с Золотой Ордой и с Османским государством, происходившими в 1389—1405 гг. Но и войска Тимура защищали Ширван от набегов Золотой Орды, как это было в конце 1387 года. Сам Тохтамыш был окончательно разбит Тимуром в 1895 году на реке Терек и после этого Золотая Орда ни для кого не представляла никакой угрозы.
Со временем шейх Ибрагим даже стал советником Тимура, и это обстоятельство имело самые благоприятные последствия не только для Ширвана, но и для Шеки. Во время своего первого похода на Золотую Орду в 1386 году Тимурленг жестоко разорил Шеки. Но по данным академика Крымского при последующих прохождениях через Кавказ благодаря заступничеству шейха Ибрагима, Шеки не понес большого ущерба.
И ни разу за все то время ни сам Тимурленг, ни его эмиры не вмешивались во внутренние дела Ширвана, страной управлял новый ширваншах. А после смерти Тимура его сын Мираншах официально признал Ширван независимым государством.
Таким образом, благодаря шейху Ибрагиму Ширван получил особый статус и вместе с ним ту крайне необходимую передышку, который позволил народу пережить этот трагический период истории. «Орды» скоро сошли с политической арены; Орда Золотая так и не оправилась после поражений, нанесенных ей Тимуром. Государство самого Тимурленга сразу же после его смерти погрузилось в пучину междоусобиц и тоже не оправилась после этих потрясений. Сбежавший правитель хулагидов Ахмед Джелаирид, после смерти Тимура пригласил себе в помощь тюркское племя Кара-Коюнлу и вновь отвоевал былое свое государство, однако Кара-Коюны, изгнав тимуридов, решили избавиться и от хулагидов. Ахмед был задушен, новым ильканом (таков был титул правителей хулагидов) стал предводитель Кара-Коюнов Кара Юсуф.
А Ширван к 1405 году, ко времени кончины Тимура был уже не той разоренной опустошенной окраиной, и когда среди потомков Тимурленга развернулась борьба за власть, то и шейх Ибрагим смог собрать достаточно сил, чтоб защитить не только свой край, но и собрать под свое крыло и защитить почти все земли бывшей Кавказской Албании. Он присоединил к Ширвану Дербент, Арран (Гянджинский вилаят), Карабах и Муганскую степь до Ардебиля. Тимурид Умар (Внук Тимура, сын Мираншаха) пошел было войной на шейха Ибрагима но через неделю ушел обратно, так и не решившись вступить в сражение.
Уже при его жизни Ширван вновь стал цветущим и влиятельным государством. В Шекинском крае правил назначенный еще Тимуром по его совету правитель. С Дагестанскими ханами у него были самые теплые и дружественные отношения (Более подробно о связях Ибрагима I с Дагестаном см: «Ашурбейли С. Б. Государство ширваншахов (VI-XVI вв.) Баку: Элм, 1983», с. 198), своего сына и наследника Халиллулаха он поженил на сестре Кайтагского уцмия. Даже грузинские цари, которые в прежние времена не упускали случая грабить Ширван и в своих походах доходили до Дербента, по свидетельству Дженаби были вынуждены признать власть Ширванашаха Ибрагима I.
В конце жизни шейх Ибрагим, попав в плен племени Кара-Коюнлу, был вновь вынужден признать над собой власть его правителя, но этот вассалитет остался на бумаге, как только он освободился из плена. Его потомки продолжили начатое им дело: на ближайшие полтора века Ширван был не просто независим, он стал сильнейшей региональной державой.
Таким был Баракат праведника, шейха Ибрагима Дербенди, принявший опустошенную, обезлюдевшую страну, лежащую в руинах, и оставивший её потомкам цветущим и сильным.
Бедирхан Эскендаров
